Мир романса для Юлии Зиганшиной открыл фильм Никиты Михалкова "Жестокий романс". В школьные годы Юлия с подружками пела романсы из фильма, восхищаясь исполнительским мастерством Валентины Пономаревой. А сегодня Валентина Пономарева сама отмечает удивительную манеру пения и задушевность известной казанской певицы Юлии Зиганшиной. "Какое счастье, что жанр этот возрождается. Благодаря таким, как Юлия".

Певица, исполнительница старинных и современных русских романсов, авторских песен, песен "ретро" Юлия Яковлевна Зиганшина родилась и живет в Казани. Окончила Казанское музыкальное училище по классу виолончели, параллельно несколько лет занималась гитарой и вокалом. В 1993 году окончила Казанский государственный университет, факультет журналистики. Участница фестивалей в Пущино (1991-2000), Грушинского фестиваля (в составе ансамбля "Уленшпигель", 1993). Лауреат Всероссийского конкурса молодых исполнителей русского романса "Романсиада-98", лауреат 32-го фестиваля авторской песни имени В.Грушина (2005). Альбомы Юлии Зиганшиной:

"И тихо, и ясно" (1998),
"Царскосельская статуя" (1999),
"Она поёт" (2001),
"Ты" (2003),
"Тихие песни моих друзей" (2004).

Певица часто выступает во многих залах страны, неоднократно гастролировала за рубежом. Осенью 2005 года успешно прошли гастроли Юлии Зиганшиной в Польше, после чего польская звукозаписывающая фирма купила права на переиздание альбома "Царскосельская статуя". Юлия Зиганшина - хозяйка музыкального салона "Казанский романс", открытого в октябре 2000 года в концертном зале Культурного центра МВД РТ (ДК им. Менжинского).

     – Федор Шаляпин говорил: "для того чтобы быть профессионалом, нужно приложить труд, труд и еще раз труд и только на четвертом месте талант". Юлия Яковлевна, на каком месте талант у вас?
     – Я соглашусь с Федором Ивановичем. Талант - это инструмент, которым нужно овладевать, с которым нужно постоянно работать. Сам по себе талант не заблестит. Он заработает только в том случае, если к нему приложить усилия, старания, ответственность, опыт. Я думаю, что иногда можно недостаточный талант компенсировать трудолюбием. Главное, чтобы человек всегда был в поиске. Талантливый человек, который остановился, это самое страшное зрелище. Когда он все уже в этой жизни понял, когда определенные вершины достигнуты, человеку становится скучно заниматься своим делом, и он моментально падает вниз. Творческий человек должен быть в постоянном поиске, непременно идти вперед, трудиться, трудиться и еще раз трудиться.

     – Вы известны как исполнительница романсов и авторской песни. Насколько это разные жанры, или старинные романсы и современная бардовская песня имеют нечто общее?
     – Есть даже такое определение: "авторская песня - это городской романс XX века". Зародившись в конце 50-х годов XX века, авторская песня, по сути, стала продолжением романса. Я считаю, это вещи схожие, близкие. Самое главное, чтобы в песне была душа, была хорошая музыка, обязательно была хорошая поэзия. А вот уже моя задача и задача аранжировщика этих песен Александра Лаврентьева, с которым я работаю, не испортить песню, по возможности украсить, добавить что-то свое. И не важно, за что мы беремся - это может быть старинная европейская музыка, романс, советская песня. Я для себя решила, что любая музыка, которая мне нравится, это уже романс. Любая хорошая музыка достойна внимания, уважения, даже если она не очень популярна и известна.

     – Вы всегда исполняете только то, что вам нравится?
     – Меня часто просят назвать любимый романс. А я все люблю. И не пою то, что мне не нравится. Хотя, бывает, наступает усталость от какого-то романса, песни. Скажем, я пережила те чувства, которые вложила в произведение. Тогда я немножечко "отодвигаюсь" от романса, нам нужно пожить раздельно, отдохнуть друг от друга. Возможно, я вернусь к нему через какое-то время. Все песни, которые исполняю, я люблю, я несу за них ответственность.

     – А если говорить не о любимом произведении, а о любимом времени. Музыка, эстетика какой эпохи близка вам по духу?
     – Я очень люблю XIX век, начало XX века. Люблю наш казанский музей Боратынского. Это моя романсовая родина. Пожалуй, единственный в Казани уголок, который сохранил атмосферу того времени, дух неспешной спокойной жизни XIX века. Видимо, я родилась поздновато, мне непонятны многие вещи современного мира. Я абсолютно не продвинутый, отсталый человек. Современные музыкальные течения и направления меня сейчас мало интересуют. Вероятно, потому что я еще не переварила музыку той эпохи.

     – Что никогда не станет исполнять Юлия Зиганшина?
     – Видимо, оперу я никогда не буду исполнять. Хотя, кто знает. Однажды я пела на концерте "Хабанеру" из оперы "Кармен". Но у меня нет классического оперного вокала, нет того голоса, что требуется в опере. А в принципе за все остальное, что мне интересно, я потихонечку берусь - где-то кусочками, где-то погружаюсь, где-то касаюсь. За какой-нибудь хип-хоп, может быть, я не возьмусь. Думаю, что современную музыку нужно пережить, а может она до меня и не дойдет уже. Я вижу, что в наше время требуются музыканты совершенно другого типа. Есть набор необходимых и достаточно высоких требований: наличие стандартной фигуры, умение двигаться, танцевать, определенные артистические способности. Кстати, вот голос почему-то не всегда обязателен. То есть я по некоторым параметрам не вписываюсь в современную музыку, поэтому и заниматься ею не буду.

     – Музыка имеет сильное влияние на человека…. Что вы слушаете для удовольствия, что для дела, какую музыку предпочитаете в качестве фона?
     – Нет, как фон я не использую музыку никогда. Не включаю радио, не ставлю музыку просто так. И даже когда сажусь в такси, то, как правило, прошу выключить музыку. Музыка для меня это все-таки работа. Работа мысли, работа души. Поэтому я к музыке отношусь ответственно. Музыку слушаю и для удовольствия, и для дела - у меня это приятно сочетается. Правда, сейчас слушаю не так много, как хотелось бы, и от этого страдаю. Моя маленькая дочка перекрывает мне возможность слушать музыку, которую я хочу. Она слушает свою музыку, любит песни из фильмов "Красная шапочка", "Приключения Буратино". Первая наша программа в этом сезоне была посвящена творчеству Геннадия Гладкова и Андрея Петрова, и в ней было много детских песен. Видимо, это не случайно, влияние дочери сказалось. Я очень люблю итальянскую певицу Чечилию Бартоли. Это потрясающая женщина, однозначно великая. И как все великие люди, она вызывает массу споров. Для меня она бесспорна, я принимаю все, что она делает. Мне не хочется говорить, что она мой кумир, но образец для подражания - точно. Вот уж кто в поиске, так это она. Ищет и вширь, и вглубь, и голосом, и звуком. Ее из классики я слушаю чаще всего. Люблю слушать Битлз, Эллу Фицджеральд. Сейчас для новой программы слушаю записи Анны Герман и Клавдии Шульженко. Слушаю своих друзей Эльмиру Галееву, Лену Фролову, Дмитрия Бикчентаева.

     – Вы слушаете других исполнителей тех же романсов, которые поете сами?
     – Да, конечно, и делаю это специально. Слушаю Анастасию Вяльцеву, Варю Панину, того же Шаляпина. И современных исполнителей слушаю, особенно молодых, тех, кто приезжает выступить в нашем салоне "Казанский романс". Очень интересно послушать, что и как они поют. А еще так бывает - слышу хороший романс, и понимаю, что его можно исполнить иначе.

     – Певец Леонид Сметанников в одном интервью утверждал, что содержание большинства романсов не для молодого человека, а прожившего 40-50 лет. И, естественно, молодежи нужно сначала до этого времени дожить, почувствовать, прочувствовать жизнь, и потом всё это рассказать в романсе, вкладывая в его исполнении личное, пережитое. Вот поэтому молодым и сложно петь старинные романсы и песни. Вы с этим согласны? Вам сложно исполнять романсы?
     – Однажды меня пригласили выступить в детском абонементе с романсами. Я несколько напряглась - все-таки детская аудитория, будут ли им понятны романсы. А потом удивилась, потому что все чувства, которые настигают взрослых, детям не только понятны, но и знакомы. По-моему, любовь, ненависть, ревность, нежность сопровождают человека на протяжении всей жизни. И совершенно не важно, сколько лет исполнителю, который поет об этом. Эти чувства понятны каждому. Я предполагаю, что подобное мнение высказывают исполнители, которые подходят к романсу как к жанру старинному, считают его заплесневелым. А романс - это современный жанр. Мне кажется, если освежить чувства, интонации, эмоции, то и романс зазвучит иначе.

     – В 1998 году вы стали победителем Всероссийского конкурса молодых исполнителей русского романса "Романсиада-98". Годом раньше "путевку в жизнь" на этом же конкурсе получил Николай Басков. По меткому выражению Александра Градского Басков из человека с голосом стал звездой.
     Конкурс "Романсиада" дает толчок многим и по разным направлениям - кто-то идет в попсу, кто-то поет исключительно в опере. Это определенная ступень, выход на публику, после которого человек сам решает, что ему делать. Коля выбрал путь, которым хотел идти. Ему скучно было петь только оперу, скучно было заниматься голосом. А он тенор, человек самовлюбленный. Единственное, что я могу сказать про него - он человек незлой. Для меня это многое оправдывает. Конечно, его самовлюбленность расцвела пышным цветом на фоне популярности, но когда он говорит "я вас всех люблю" - это действительно так. К Николаю Баскову у меня нет никакого раздражения, хотя я его не слушаю, и мне не нравится, как он поет. До того как он стал звездой, мы пересекались на общих "романсиадских" концертах, но сейчас, естественно, не общаемся. Он человек совершенно другого полета. Я была свидетельницей, как продюсера "Романсиады" спросили: "Вы привлекаете молодых исполнителей к участию в конкурсе тем, что Басков стал его лауреатом?". И он ответил: "Знаете, Коля сейчас не поет романсов. Я думаю, что романс уже сам достаточно силен, чтобы привлечь к себе молодых". Хотя Николай Басков не отрывается от "Романсиады". Существует ежегодная премия его имени, иногда он сам сидит в жюри, он помнит о тех, кто ему тогда помог, поддержал. Просто он пошел другим путем и, думаю, не ошибся, не жалеет и доволен жизнью.

     – А вам не хотелось пойти таким путем?
     – Честно говоря, нет. Можно, конечно, долго рассуждать и философствовать на эту тему. Я не хочу говорить высокопарно, но думаю, что наша современная эстрада, популярная музыка, как это ни печально, все-таки ведет вниз. Она не возвышает исполнителя над самим собой, как должно быть в искусстве. Я тешу себя мыслью и надеждой что я все-таки занимаюсь творчеством, искусством. Искусство - дело сложное. Нужно, во-первых, подняться над собой, а, во-вторых, публику за собой повести. Надо уметь слушать, понимать, думать, переживать, сопереживать, искать, расти. Это путь трудный, но, как мне кажется, достаточно достойный. И мне бы хотелось идти этим путем. А то, что делается на современной эстраде, - не мой путь. Хотя, привлекательны слава и деньги, которые там завязаны. Но ради этого нужно многим пожертвовать, а мне не хочется. Я не гожусь для попсы, я не подхожу под стандарты. Кроме того, редко кто остается в попсе надолго. Часто состоявшиеся в попсе молодые люди с возрастом с треском оттуда вылетают. А романс - жанр без возрастных границ, романсы можно петь до старости. Скажем, Алла Баянова, человек уже преклонных лет, но голос ей не изменяет, звучит, и это потрясающе. Для меня романс - жанр вечный, и, я надеюсь, с далекой перспективой.

     – В октябре 2000 года вы открыли музыкальный салон "Казанский романс". Критики сравнивают вас с Александрой Андреевной Фукс - хозяйкой литературно-музыкального салона в Казани в первой половине XIX века.
     – Это приятное сравнение. Знаете, после того, как мы окунулись в эту романсовую атмосферу, выйти из нее было уже невозможно, настолько там хорошо и комфортно. Поэтому нам с моим мужем Алексеем Гомазковым, который сейчас является директором и продюсером салона "Казанский романс", захотелось закрутить романсовую жизнь в нашем городе. Нам хотелось объединить людей, которые хотят слушать романс, создать что-то типа клуба. Кроме того, артистическая жизнь такова, что посещать чужие концерты почти не получается. Это было одним из толчков к созданию салона - мы решили приглашать тех исполнителей, кого мы любим, кого мы хотим слушать и кем хотим поделиться.
     Для нас салон "Казанский романс" это хорошая площадка для экспериментов и поисков. Только в этом году мы представили уже третью новую программу. Это рекорд, обычно мы делаем максимум две программы в сезон. В планах салона - мини-фестиваль звезд "Романсиады". Это будет своеобразный разворот, срез современных молодых исполнителей русского романса. Мы пригласим исполнителей, многие из которых уже выступали с сольными концертами у нас в салоне. В фестивале примет участие Айгюль Галеева - наша казанская девочка, которая стала лауреатом конкурса "Надежда "Романсиады".
     Так что романсовое дело живет, и это приятно. Очень хочется мне сделать программу "Ирония и юмор в романсе". Мы давно мечтаем привезти в Казань совершенно шикарную исполнительницу Ларису Брохман. Она работает в отчасти пародийном стиле, ищет юмористические нотки. Думаю, летом мы начнем работать над новой программой - это будут песни и романсы, написанные Алексеем Гомазковым. Планируем издать новый диск, в который хотим собрать романсы, появившиеся у нас в последнее время. В него войдут и романсы с первого альбома, который вышел в 1998 году и существует только на кассете. Такой будет махровый романсовый альбом типа "The Best".
     Я рада, что сегодня в Казани уже сформировался союз единомышленников - поклонников романса. Салон "Казанский романс" работает уже шестой сезон и собирает полные залы. Люди знают, что если мы приглашаем исполнителя, то это, по крайней мере, профессионально, а значит, на это стоит посмотреть. У нас есть авторитет, публика нам доверяет.

     – Каким, на ваш взгляд, должен быть идеальный слушатель? Какой должна быть публика, чтобы вы почувствовали отдачу?
     – Мне бы хотелось, чтобы на концерты приходил подготовленный слушатель, чтобы не было равнодушных людей. Хотя абсолютно равнодушный человек вряд ли придет слушать романсы. Публика должна быть жадной до новых впечатлений, до новых ощущений. Конечно, публика никому и ничего не должна. Мы с вами начали разговор с того, что исполнитель должен работать. Идеальные условия - когда и публика работает тоже, когда пересекаются работа исполнителя и публики, когда идут параллельные поиски.

Беседовала МАРИНА САДОВНИКОВА.

---

"ТРУД"    09. 10. 2004.

---

      Юлия ЗИГАНШИНА, лауреат трудовской "Романсиады", представляет слушателям свои новые альбомы.

ТИХИЕ ПЕСНИ.

     Юлия Зиганшина долгое время не появлялась перед московской публикой. Причина проста: в декабре 2002 года у нее родилась дочка Соня. Это радостное событие, впрочем, не заставило Юлию прекратить творческую деятельность: еще ожидая ребенка, она записала новый, весьма неожиданный для нее альбом под названием "Ты", в который вошли песни с элементами блюза, кантри и рок-н-ролла. Салон "Казанский романс", хозяйкой которого она является, также не прекращал концертную работу, просто Зиганшиной на время пришлось перевоплотиться из певицы в ведущую. В своем основном качестве на сцену впервые после пополнения семейства Юлия вышла через полтора месяца, а в апреле 2003 года состоялся ее сольный концерт в Казани с новой романсовой программой.

     Событие, подвигнувшее Зиганшину вновь пригласить любителей романса в столичный Дом журналиста, достаточно интересно: у нее выходят сразу два компакт-диска. Первый из них - "Тихие песни моих друзей".

     – Мои друзья – удивительно талантливые люди, – рассказывает Юля. – Сейчас они живут и работают по всему свету: от Казани и Москвы до Финляндии и Америки. Я давно мечтала записать этот альбом как благодарность им и судьбе, мне их пославшей. Снова "измена" романсу? Не думаю. Романс всегда останется моим главным творческим делом, но, во-первых, замыкаться на нем одном не годится, а во-вторых, романс – не только жанр, но и главное – особое состояние души, и в этом смысле мой новый альбом – прямое продолжение того, что я делала до сих пор.

     Второй представляемый певицей альбом – и новый, и старый одновременно. Он называется "Царскосельская статуя" и вышел на кассете еще в 1999 году, к пушкинскому юбилею. Его содержание – старинные и современные романсы на стихи поэтов "золотого века". Сейчас этот альбом выходит уже на компакте в существенно расширенном объеме: 70 минут звучания вместо прежних 45.

     – Сейчас я многое спела бы иначе, возможно, лучше, – говорит Юля, – но мы решили оставить записи пятилетней давности как есть и просто добавили к ним современные. Конечно, интересная идея – перепевать тот же самый альбом каждые пять лет, но еще интереснее все-таки – идти вперед к новым романсам и новым темам. Неподвижности не бывает: стоять – значит идти назад, а этого совсем не хочется.

     Кстати, один из романсов "Царскосельской статуи" – "Поцелуй" на стихи Евгения Боратынского, написанный бессменным гитаристом и аранжировщиком Юлии Александром Лаврентьевым, – неожиданно обрел новую жизнь, так как стал одним из главных в новомодном сериале "Бедная Настя".

---

"КАЗАНЬ"    № 11' 2001.

---

      Впервые я увидел Юлию Зиганшину в автобусе. Точнее, в микроавтобусе, на котором знаменитая казанская бард-группа "Уленшпигель" приехала в Москву, чтобы записать виниловый (почти уже забытое слово) диск в студии при телецентре "Останкино". Было это в марте 1993 года. Я жил тогда в Москве, а с "Уленшпигелем" был в дружбе – по фестивалям и редким их приездам в столицу – уже лет пять. Меня разбудили ранним звонком и предложили встречу у метро "ВДНХ".

РОМАНС С ПРОДОЛЖЕНИЕМ.

     Первое, что я увидел, влезая в потрёпанную тарахтелку, которую сперва принял за японский "Ниссан" и которая на поверку оказалась польской "Ниссой", было незнакомое мне лицо с очень серьёзными тёмными глазами за слегка тонированными стёклами очков-велосипеда. Серьёзный вид был, впрочем, у всех по простой причине недосыпа: "Уленшпигелю" в студии дали только ночные смены.

     Так я познакомился с Юлией Зиганшиной.

     Как она поёт, я услышал значительно позже, хотя уже на следующий день после описанных выше событий услышал, как она подпевает: в гостях у наших с "Уленшпигелем" общих друзей мы случайно оказались за столом рядом; я, так сказать, "косился ухом" в сторону соседки и изумлялся густому тёплому тембру, которым она вела свой глубоко третий, если не пятый – в общем раскладе – голос.

     В следующий раз мы увиделись через два месяца на фестивале ансамблей авторской песни в подмосковном Пущине. Там Юлия тоже не пела: в составе "Уленшпигеля" она была не только почти не слышна, но и почти не видна за огромной виолончелью. Однако именно в Пущине произошёл маленький, на первый взгляд, эпизод, перевернувший, как оказалось впоследствии, не только жизнь моей героини, но и мою собственную.

     Поздним вечером, практически ночью, по окончании всех концертов в тёмном полупустом зале состоялась странная акция: публичное прослушивание свежезаписанного альбома группы "Уленшпигель" – назывался он "Деревья". Последней песней шло "Рождество" Виталика Харисова на стихи Башлачёва, построенное по принципу сольно-ансамблевой переклички; солисты всё время менялись, и полкуплета пела в том числе и Юлия Зиганшина.

     Как только раздался в темноте её голос, сразу несколько человек (я в том числе) ринулись к певице, перескакивая через спинки кресел с криками: "Барбара Стрейзанд!"

     Глупостью и чёрной неблагодарностью с моей стороны было бы обвинять "Уленшпигель" в том, что он, как сказал Вертинский в фильме "Анна на шее", "скрывал от нас такое сокровище!" Напротив, три года работы в этом ансамбле были для Юлии бесценным творческим опытом, а за знакомство с Зиганшиной – "Уленшпигелю" мой личный земной поклон.

     Короче говоря, я влюбился в этот голос, как только услышал его, и совсем не хочу сказать, что я был такой один, просто я оказался последовательней и настойчивей других.

     Наше знакомство продолжилось в последний день фестиваля благодаря тому, что пошёл дождь и у меня был зонтик, а у Юлии его не было. После этого мы не виделись год - до следующего Пущино, потом ещё полгода – до моего первого приезда в Казань, потом ещё три месяца – до приезда Юли в Москву, потом ещё полтора...

     Многое менялось в жизни: раскололся "Уленшпигель", Зиганшина и Харисов создали "Маятник", а сроки наших с Юлей расставаний всё сокращались, и как-то само собой сложилось, что мой авторский магнитальбом мы записали втроем: Юля, Виталик и я, а в Пущине, начиная с девяносто пятого и заканчивая девяносто восьмым, "Маятник" выступал уже при моём скромном участии, а жил я в то время уже в Казани, – и такое бывает в жизни, но речь не обо мне.

     Перелистаем сразу несколько лет и окажемся в дне настоящем.
    
Почему певица Юлия Зиганшина, получив классическое музыкальное образование (виолончель, а позднее и вокал) и начав с авторской песни, пришла затем к русскому романсу? Отчасти, конечно, роль свою сыграл Его Величество случай: Юля пела романсы давно, больше для друзей, со сцены – эпизодически, а тут вдруг Всероссийский конкурс "Романсиада", сомнения: ехать – не ехать, отборочный тур в Астрахани, неожиданная победа, финал в Москве – ни больше ни меньше – в Колонном зале Дома союзов, лауреатство, высокая оценка таких мастеров как Брегвадзе, Пономарёва, Сличенко – и судьба решена.

     Однако, если вдуматься, путь этот совершенно логичен и естественен. Так ли уж далеки друг от друга романс столетней давности и нынешняя бардовская песня? В чём принципиальное различие между романсами Зубова, Юрьева и песнями Окуджавы? Только одно: другое время, эпоха, когда они были написаны. Суть же их едина: интимное, лирическое высказывание автора, который говорит непосредственно от себя, а не от имени общества, о том, что волнует лично его, а не "весь народ", не великий свет и не партию и правительство.

     Петь о своём, а не о государственном в России всегда было трудно: гусляров и скоморохов сажали на кол ещё при Иване Грозном, а единственной формой городского фольклора остался, в конце концов, фольклор лагерный: там не боялись петь о своём, всё равно уже сидят. Именно поэтому, кстати, столь удручающе низок уровень современной отечественной эстрады: ведь эстрада – это новая форма народного творчества масс, а если ей не на что больше опереться, как на традиции блатных песен, что от неё ждать?

     Но в условиях всегдашнего государственного контроля за искусством оставался маленький оазис, "мирок", как ещё не так давно его официально называли, а по сути – огромный, сложный мир подлинно человеческого лирического творчества. Сто – сто пятьдесят лет назад им был романс, загнанный затем, в советские годы, в подполье, а пятьдесят лет назад им стала авторская песня. Правда, так уж исторически сложилось, что в авторской песне сразу стало больше социальности и, к сожалению, меньше музыки, чем было в романсе, но это и понятно: у истоков романса стояли композиторы, авторскую песню начинали поэты.

     Вот и ещё одна причина того, что музыкант Юлия Зиганшина тяготеет ныне к романсу: профессионалу опасно работать с более простым материалом, нежели тот, на котором его потенциал раскрывается полностью.

     Сейчас бардовская песня остаётся в сфере общественного интереса, хотя её, как всё и вся, тоже захлестнула коммерция. Оно бы и ничего, если бы уцелели при этом её (песни) главные, определяющие достоинства: личность автора, неповторимая, интересная, и непосредственность общения с публикой. Но что остаётся от этого, когда "Песни XX века" поются со сцены зала "Россия" хором и под полную "фанеру"?

     Ну да ладно. Талантливые авторы на Руси, по счастью, еще не перевелись, и пока им есть что сказать лично от себя, а не от коллектива – жива и бардовская песня.

     А что же романс? Он переживает сейчас второе рождение, настоящий бум. Что это – только лишь ностальгия по утраченной "красивой" жизни, по "России, которую мы потеряли", или новые поиски душевной гармонии? Исторический ли это жанр или новые его формы только нарождаются? Ведь современные авторы тоже пишут романсы, и куда прикажете их отнести – к авторской песне или непосредственно к романсу? Не стоит, мне кажется, гадать – суть, повторюсь, одна.

     С 2000 года в Казани существует салон Юлии Зиганшиной "Казанский романс», где выступают и классические, и неклассические певцы, а также барды: например, Елена Фролова из Суздаля или наша землячка Эльмира Галеева.

     Что до самой Зиганшиной, она даёт много концертов, гастролирует от Тюмени до Франкфурта, с ней работают прекрасные музыканты: изумительный гитарист и аранжировщик Александр Лаврентьев; юная, тонкая(в прямом и переносном смысле) скрипачка Ася Бакирова; лиричная, но цепкая пианистка Елена Максимова; темпераментное джазовое трио "Доктор Джаз"... Высоколобые московские критики сравнивают Юлю с Александрой Андреевной Фукс, которая была хозяйкой литературно-музыкального салона в Казани первой половины XIX века. Подобные сравнения неизбежно хромают, но всё равно приятно.

     Не забыта Зиганшиной и alma mater – авторская песня: в её планах запись нового альбома (а было уже три – с романсами) под рабочим названием "Песни и романсы моих друзей". Будет ли на нём представлен такой автор как Юлия Зиганшина? Возможно. Был грех в нашей общей биографии: мы написали аж четыре песни (Юля – музыку, я – текст), причём все разные. Одна – фолк-рок (поклон "Уленшпигелю" уже второго состава), другая – мрачная минорная босса-нова, третья – барокко и только четвертая – вроде бы романс. На этом сочинительский пыл Зиганшиной иссяк: "Столько уже написано прекрасных песен, которые хочется успеть спеть, – сказала она, – стоит ли тратить время и силы для написания своих ещё неизвестно каких?" Это её выбор, осознанный выбор профессионала, и его следует уважать.

     В заключение должен заметить, что Юлия Зиганшина по-прежнему остаётся моей любимой певицей, что совсем не мешает ей вот уже пять лет быть моей обожаемой женой. Счастья тебе, Юлька!

ГОМАЗКОВ Алексей Олегович –
член Союза писателей Москвы..

---

"КАЗАНСКИЕ ВЕДОМОСТИ"    4. 05. 2001.

---

      Уже сколько раз романсу предрекали гибель. И действительно, было ощущение, что на какое-то время он оказался на музыкальных "задворках". Но в последние несколько лет по всей России нарастает романсовый бум. Так было в начале прошлого века, так случилось и в начале века нынешнего. Чем это объяснить? Может быть, людям в переломные времена хочется большей душевности, искренности, тепла, идущего от сердца к сердцу... В Москве, Санкт-Петербурге любители романсов объединяются в клубы, и таких клубов в стране уже десятки, если не сотни. И в нашем городе несколько месяцев назад открылся салон "Казанский романс". Его хозяйка Юлия ЗИГАНШИНА – лауреат всероссийского конкурса "Романсиада".

ПАРИЖСКАЯ ДРАПИРОВКА ОТ ВЯЧЕСЛАВА ЗАЙЦЕВА

     Участие в "Романсиаде" подарило Юлии встречи со многими звездами. Благодаря конкурсу ей посчастливилось даже побывать в роли модели у самого Вячеслава Зайцева. Но об этом лучше расскажет сама Юлия:
     – Организатор конкурса – газета "Труд" решила сделать большой календарь с фотопортретами победителей трех "Романсиад". Нам сообщили адрес студии, и мы поехали, причем даже не зная куда и к кому. Оказалось, это адрес Дома моды Вячеслава Зайцева и календарем занимается сам Вячеслав Михайлович.
     – Интересно, каково быть моделью у Зайцева?
     – Сначала мной занимались его стилисты, визажисты. Мне сделали много косичек, торчащих в разные стороны. Он посмотрел: "Не пойдет! Волосы назад!" Волосы убрали назад, навертели четыре косы, причем косы были разных цветов: от темного до светло-русого. Вячеслав Михайлович остался доволен. Он внимательно со всех сторон рассмотрел меня и сказал: "Я задрапирую тебя в ткани из Парижа. Мы привезли их для моей новой коллекции".
     – И как работал маэстро?
     – У меня было ощущение, что я – чистый холст, а Зайцев – художник. Он подойдет, где-то что-то подправит, отойдет на несколько шагов, посмотрит, снова подправит. И все это стремительно, энергично, метко. Он разглядел во мне такое, что я в себе и не подозревала.

"А ТЫ НЕ БОИШЬСЯ ПЕТЬ ПОСЛЕ САМОЙ ЮРЬЕВОЙ?"

     – Ты много выступаешь, но, наверное, были какие-то особенные концерты?
     – Недавно пела в большом романсовом концерте в зале "Россия" в Москве. Выступали исполнители разных стилей: Елена Камбурова, Лариса Долина, Борис Штоколов, Нани Брегвадзе, Юрий Богатиков, Валентина Пономарева, Зураб Соткилава... Попасть в такую компанию очень почетно. К тому же это еще и великолепная школа – видеть, как работают настоящие мастера...
     – Какой романс ты пела в этом "звездном" концерте?
     – Выбирать не приходилось. Романс каждому исполнителю предлагал режиссер программы. Я пела романс из репертуара Изабеллы Юрьевой "Саша, ты помнишь нашу встречу..." На сцене были большие портреты Козина, Козловского, Обуховой, Юрьевой. Каждый исполнитель в конце своего выступления возлагал цветы к портретам. По сценарию перед моим выходом включили запись Юрьевой, и уходила я со сцены под ее запись. Режиссер меня спросил: "А ты не боишься петь после самой Юрьевой?" Страха не было, но волновалась очень...
     Не так давно прошел концерт в БКЗ "Прощаясь с веком Дунаевского". Мы выступали вместе с гитаристом Александром Лаврентьевым, скрипачкой Асиеи Бакировой, пианисткой Еленой Максимовой и трио "Доктор Джаз" под управлением Владимира Штейнмана. Получился теплый, ностальгический концерт, в котором звучали старые добрые мелодии.

РОКЕРСКИЕ СТРАСТИ В РОМАНСЕ? А ПОЧЕМУ БЫ НЕТ!

     – Я слышала, что ты произвела настоящий фурор на рок-фестивале.
     – Да, нас пригласили в Тюмень на фестиваль женского вокала, но не сказали, что это рок-фестиваль. Сначала мы приуныли, а потом перестали комплексовать. Публика на рок-концертах очень специфическая. Она не столько слушает, сколько участвует в действии. Ну мы и спели, добавив в романсы рокерские страсти, напор, энергию. И что самое интересное – нас слушали! Это еще раз доказывает, что романс – не заплесневелый жанр. А потом газеты писали, что мы играли арт-рок с элементами романса.

ПОТАЕННЫЕ СТРУНЫ ДУШИ

     – Ты записала два альбома романсов, третий уже на подходе?
     – Работа над новым альбомом идет. В него войдут цыганские и бытовые романсы. Старинные и современные.
     – А где находишь авторов?
     – Авторы – мои друзья: поэты и музыканты. Они пишут красивые песни. Может быть, они сами и не называют их романсами, а мы называем, если песня романтичная, лиричная, душевная, затрагивающая потаенные струны души. Главный составитель альбомов – мой муж Алексей Гомазков. Дело в том, что самого себя сложно оценивать объективно. Я нахожусь как бы внутри романса, а у Леши взгляд со стороны. Он выстраивает альбом музыкально и сюжетно. Он знает, чувствует, что в этом месте нужен такой романс, а за ним должен идти именно тот, а не какой-нибудь другой. Если подходящего романса не находим, то мы просто заказываем его нашим друзьям. Но Леша не забывает творить и сам. В 2004 году - 200-летний юбилей Федора Тютчева. Мы уже сейчас начали готовить тютчевскую программу, и Леша написал прекрасный романс на стихи Тютчева.
     – Каковы планы салона "Казанский романс" на новый сезон?
     – Мы будем приглашать известных и неизвестных романсовых исполнителей из Казани, Москвы, других городов. Будут у нас и тематические вечера. Осенью проведем вечер, посвященный памяти Рустема Яхина.
    

Беседовала Ольга ИВАНЫЧЕВА.

ГОСТЕВАЯ КНИГА

ПОЧТА

---

|зиганшина| |романсы| |пресса| |фотографии|

---