Находка в семейном архиве.
Эта неизвестная работа Олега Ивановича Даля (1941 — 1981) — пример художественной
самодеятельности самого высокого порядка.
Не будучи профессиональным автором, режиссером, музыкальным оформителем, он однажды
дерзко соединил все эти качества в едином стремительном порыве. Как это произошло? Какие
силы двигали и управляли большим артистом, который в один из осенних вечеров 1980 года вдруг
закрылся в своей комнате, как бы воспарившей на семнадцатиэтажную высоту над вечерним Арбатом,
и остался наедине с самим собой и маленьким магнитофоном, которому и высказал все, чем был
переполнен, мечтая создать большой моноспектакль по произведениям любимого поэта — Лермонтова.
Наверное, такие же силы заставляют людей писать стихи, музыку, чудесные картины — силы,
которые бьют тайным ключом, волнуют, захватывают художника.
Трудно представить, что конкретного сценария не было! Были, по сути, только список
стихотворений и прикидки.
...Словно оказавшись в мире своей выстраданной мечты он пытается осмыслить вслух этот
"призрачный мир" и как бы воображая действие на условной сцене, неторопливо поясняет его
и читает свои любимые стихи. Или нет — не читает, а, кажется, переживает их вместе с поэтом..
Любимые стихи под любимую музыку — он находил ее в кипе любимых пластинок сразу и единственно
верно для себя. Он не стеснялся технической примитивности, работая с магнитофоном и
проигрывателем. Он действовал трогательно несовершенно, но зато свободно и уверенно:
он творил.
Чудом уцелевшая кассета обнаружилась в его домашнем архиве случайно, уже тогда, когда
художника не было. Эта драгоценная запись и послужила материалом для невероятно сложной,
но увлекательнейшей работы мастеров звукозаписи, результатом которой стала эта пластинка.
Сергей Филиппов.
Неведомая сила.
Дар читать стихи — особый и редкий дар, как играть на фортепиано или на скрипке, как писать
стихи. Однако сколько людей пишут и печатают зарифмованные слова, сколько людей постоянно
терзают рояль и перепиливают виолу и какое количество актеров ежедневно читают чужие, именно
чужие для себя по духу стихи. Причем последнее,
казалось бы, делать легче всего.
В самом деле, каждый
грамотный школьник, не говоря уже о дипломированном актере, обязан прочесть наизусть
стихотворения Пушкина и Лермонтова. И однако, быть Исполнителем стихов — редчайшее свойство.
Н. В. Гоголь писал: "Прочесть, как следует, произведение лирическое — вовсе не безделица:
для этого нужно долго его изучать; нужно разделить искренно с поэтом высокое ощущение,
наполнявшее его душу; нужно душою и сердцем почувствовать всякое слово его — и тогда уже
выступать на публичное его чтение. Чтение это будет вовсе не крикливое, не в жару и горячке.
Напротив, оно может быть даже очень спокойное, но в голосе чтеца послышится неведомая сила,
свидетель истинно растроганного внутреннего состояния.
Сила эта сообщится всем и произведет
чудо: потрясутся и те, которые не потрясались никогда от звуков поэзии".
Неведомая сила слышится в чтении Олега Даля. Он душою и сердцем чувствовал поэзию вообще, а
поэзию М. Ю. Лермонтова особенно. Его внутренний мир легко резонирует на настрой музыки
трагических, философских, лирических стихов поэта. Не случайно Олег Даль сыграл и
лермонтовского Печорина в телевизионном спектакле "Страницы журнала Печорина".
Олег Даль был актером безграничных возможностей. И чем протяженней временное расстояние
от жизни рядом с ним до жизни с памятью о нем, тем отчетливее я это сознаю...
Когда я воображал, что поставлю "Гамлета" или "Моцарта и Сальери", я всегда видел его
Гамлетом и Моцартом, при этом он мог бы быть блистательным Хлестаковым или Труффальдино!
Вот таким был Олег Даль!
"Пластинки глупенькое чудо", как сказано у Б. Ахмадулиной, доносит до нас только малую
толику Олега, но и она значительна, как малая часть значительного явления...
Всё это и впрямь похоже на чудо.
Представим себе Олега Даля сидящим у себя дома и сочиняющим вслух перед домашним магнитофоном
некий будущий спектакль по стихам М. Ю. Лермонтова... Олега нет, а спектакль есть.
Вот уж, действительно, как тут не вспомнить Тютчева, современника Лермонтова: "Нам не дано
предугадать, как слово наше отзовется... и нам сочувствие дается, как нам дается благодать".
Олег! Мы тебя слушаем. Начинай.
Михаил Козаков.
|Назад|
ГОСТЕВАЯ КНИГА
ПОЧТА
